Глава 15. ПОЧЕМУ НЕ ИДУТ РЕФОРМЫ В РОССИИ?
К проблеме безопасности государства.
Юлиус Шнорр фон Карольсфельд «Агнец открывает книгу» 1860 г.
Откровение от Иоанна гл. 6, ст. 1-8
Апостол Павел. 2-е к Тимофею. Гл. 2; ст. 6.
В любом начинании необходимо определиться в вопросах: “Что делать?, Как делать? и Зачем делать?”, а не полагаться на расхожую фразу, приписываемую Наполеону – «Надо ввязаться в события, а там разберемся!»
В историческом плане второй подход всегда приводил и обречен приводить к результирующему провалу всех подобных начинаний и в первую очередь из-за некомпетентности. Без глубокого понимания реальной ситуации, в которой происходят процессы, без учета ее психолого-экономической составляющей, невозможно принятие управленческих решений, адекватных вызову времени. Необходимо, в достаточной мере отдавать себе отчет, в какое время живем и что досталось от предыдущего. Но и этого мало. Доминантой, императивом всегда должно быть обоснование – «Зачем делать?», т.е. идеологическая концепция.
Позволим себе абстрагироваться от предыдущего хода исторических событий и начать с 1917 г. Эта абстракция нужна лишь для того, чтобы определить условную точку отсчета. Естественно, не забывая, что любые текущие события порождены, продиктованы предшествовавшими.
Следует констатировать, что в 1917 г. в России произошли поистине «чудесные события»: Так на уровне правительства - это двукратные насильственные захваты власти, перевороты. На уровне населения, социума - это грандиозные, небывалые в истории социально-экономические скоротечные преобразования, реализованные под лозунгом «Кто был ничем, тот станет всем!».
И стремительно, как поток лавины, сорвавшейся с вершины горы, так и поток накопившейся, необузданной энергии уставшего от идеологической неопределенности населения ринулся к беззаконию и власти, сметая все на своем пути. Начался невиданный в истории человечества передел материальных ценностей - природных и имущественных, накопленных частными и общественными организациями. Передел шел под лозунгом «Грабь награбленное!» Такая идеология парализовала сознание большей части трудового населения огромной страны. Помните знаменитое: «Белые пришли - граблють, красные пришли – граблють. Куды крестьянину податься?» Четырёхлетняя Гражданская война «списывала» все безобразия разорения сложившегося и перспективного хозяйства монархической империи.
Насильственный передел проводился руками беднейшей части населения и, как правило, бездельниками, пьяницами и малограмотной люмпенизированной прослойкой социума. Проводилась национализация промышленности, банков, золотовалютных запасов огромной и богатой страны. Как следствие, во главе новых государственных структур оказывались случайные и некомпетентные люди. Некомпетентные в государственном строительстве и прежде всего в экономических проблемах текущего момента. В проблемах актуальных именно в то время и для условий того социума, которым предстояло управлять. Новое, большевистское, чиновничество, не имея экономических критериев и должных понятий о реальных процессах, оказалось перед надвигающимся хаосом. Все страхи и неумение, их последствия прикрывались идеологией построения коммунизма и лозунгами «Диктатура пролетариата» и «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Лозунгами, никакого отношения к реальной экономике, к строительству государственности как системам жизнеобеспечения социума, да и к самому коммунизму, не имеющими.
Особенно глубоко затронули эти разрушительные процессы сельское хозяйство, составлявшее основу благополучия и могущества России. Страны аграрной, с 90-процентным сельским населением.
В стране, с немереными сельскохозяйственными угодьями, особенно за Уралом, зажиточным крестьянином мог стать любой не ленивый человек. Селяне, да и вся трудовая Россия жили по принципу: «Трудом праведным не наживешь палат каменных, но и бедным быть стыдно». Бедными на селе были лентяи и пьяницы. Сошлемся на Н.А. Некрасова:
В кинофильме «Укрощение огня» есть эпизод. Генеральный конструктор ракетной техники навещает свою старенькую мать и оставляет ей крупную сумму денег. Мать, пожилая женщина, говорит сыну: «Какие большие деньги, стыдно будет перед соседями!»
Именно «стыдно», стыдно иметь больше чем окружающие. Этими высокими человеческими качествами, нравственно-духовным, а не материальным богатством, всегда была сильна Россия. Потеряем эти качества, потеряем и Россию. Видимо, такие качества российского народа предполагал великий немец Бисмарк, когда говорил: «Россия удивительная страна. Она способна ассимилировать любую национальность».
Но именно в глубине России пришли к реальной власти люди, которые по большому счету не понимали и знать не хотели тонкостей региональных особенностей как производства сельскохозяйственной продукции, так и ее главенствующего места в экономике страны. Хлебороб-производитель был физически отстранен от технологического процесса производства, оторван от Земли.
Из докладной записки К.Д. Савченко, секретаря Коллегии Наркомзема И.В. Сталину от 31.05.1927 года: «... Итак, отбитый штурм оппозиции в теории, на практике их принципы - принципы уравнительные, принципы ущемительные, под видом борьбы с кулачеством проводятся во всей полноте. Мы много кричим о культурниках на бумаге, поем им дифирамбы, а на деле? На деле на местах самая отъявленная, самая омерзительная, беззастенчивая травля способнейших творцов сельского хозяйства. Частью и ущемлением налогом, и особенно перевыборной кампанией производственная инициатива деревни подавлена, деревня деморализована, производительность труда ослаблена.
Величайшее несчастье нашей партии в том, что об этой горькой истине боятся говорить вслух, чтобы не подумали о нем, что он нереволюционен, что в его настроении защиты кулака и некоммунистический уклон, - «военного коммунизма» многие товарищи еще не изжили.
Я беру на себя смелость сказать Вам, как руководителю нашей партии, что атмосфера в деревне нездоровая. Видящие это члены партии, как в сказке о голом короле, боятся сказать, что король голый.
В деревне душно: люди с инициативой, с творческой мыслью, с человеческими потребностями в ней задыхаются. В деревне застой, разложение, бандитизм, воровство, убийство - обыденная вещь. Из деревни все лучшее бежит, все способное из молодежи рвется из деревни в город - уравнительность заела.
О бедноте мы больше кричим, чем делаем, у нас нет плана помощи бедноте, отпущенные нам для бедноты средства распыляются. Все хотят опекать бедноту. Опека бедноты является модным делом, особенно когда запахнет отпуском денег. Для этой помощи тут происходит буквально лихорадка заботливости и любви к бедноте. Ковы (Комитеты взаимопомощи) говорят, что только они призваны к этому важному делу, что только им принадлежит священное право облагодетельствовать сирых; колхозы говорят: мы вместилище сирых - деньги должны отдать нам; а сельхозкооперация говорит: мы столбовая дорога к социализму, мы залюбим бедноту - давай деньги нам; а кустарно-промышленная кооперация кричит: мы спасем бедноту - даешь деньги нам. И это не анекдот, а истина: кто громче умеет кричать, тому больше дадут, - даем не по плану, по крику; помимо бедняцкого фонда даем на покупку лошадей, отпускаем лес, отпускаем семена, машины. А на местах, что часто с этими средствами делается - их делят по носам: по 10-15 проц. стоимости лошади (отчет Тамбовского Губернского земельного управления по восстановлению Центральной Черноземной области) и деньги вместо укрепления производства идут на сарафан и на селедку, деньги проедаются, рождая аппетиты к дальнейшему попрошайничеству и, конечно, погашены быть не могут. Часто так раздавали и семссуду. Раздают так и лес - по бревну на нос. И он или скупается потом у получивших его спекулянтом, или валяется у двора, получившего его, и гниет. Средства пропадают, и пользы никакой (Смоленское агросовещание в марте 1927 г.), и все потому, что мы не занимаемся производством; не ставим во главу угла увеличение производительности труда, а ставим дешевое собесничество (социальное обеспечение). На местах, как я уже сказал, занимаются уравнительностью. Распределяя полученные средства, часто в образе доброго барина, раздают подачки в погоне за дешевой популярностью, и дают больше тем, кто громче кричит - и за себя и за раздающего. Говорить об этом горько, но необходимо. Средства эти часто попадаются пройдохам - люмпен-бедноте, которые останутся вечно беднотой, сколько бы мы им не помогали, вечно будут клянчить. А всякого, имеющего кусок хлеба, клеймят славной кличкой кулака.
... В Пензе на губернском съезде Советов в апреле 1926 г. крестьянин в прениях по отчету ГИК”а (Губисполком) в своем выступлении говорил, что при настоящей системе хозяйствования многие хозяйства, получившие от государства лошадь, должны будут или ее продать, или она сдохнет, так как она нерентабельна, и себя не прокормит» (Известия ЦК КПСС, № 8, 1989 г.).
И это происходило в масштабах огромной аграрной страны с огромным ландшафтно-рельефным и климатическим многообразием.
Неизбежные негативные последствия таких преобразований начали явственно проявляться сразу же после переворота. Голод в Поволжье в двадцатых годах, на Украине - в тридцатых. А в начале пятидесятых при увеличении населения на 100 миллионов человек зерновых было собрано по стране меньше чем в 1913 г. К этому явлению еще вернемся.
Создание принудительных коллективных хозяйств - колхозов через раскулачивание зажиточных крестьян, а по сути, через разрушение веками складывавшейся технологии землепользования, было глубочайшим потрясением основ государственности. Но власть предержащие следовали идеологии «все разрушить до основания, а затем...» Затем - строили «новый мир», опираясь на «учения» классиков. В этих «учениях» К. Маркс утверждал: «…мы говорим рабочим: вам, может быть, придется пережить еще 15, 20, 50 лет гражданских войн и международных столкновений не только для того, чтобы изменить существующие условия, но и для того, чтобы изменить самих себя» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 8, с.431). Или «война и революция - суть локомотивы истории».
Ничего себе локомотивщики. До экономики ли тут? Кто будет изменяться? Видимо, только те, кто не попадет под колеса этих самых «локомотивов». Экономика по определению явление созидательное. Война по определению явление разрушительное и надеяться на построение чего-либо путного разрушением, с точки зрения здравого смысла, абсурд. Однако по-другому удержаться у власти было невозможным.
Так начинался в нашей стране нелепый по своим итогам двадцатый век. Необходимо отметить, что исторически сельское население России устраивало свою жизнь на общинных, коллективных началах, гармонично сочетавшимися с индивидуальными хозяйствами и региональными особенностями. Последнее жизненно важно для такого тонкого, обостренно-чувствительного к климатическим и ландшафтным особенностям сельского хозяйствования. Но колхозная диктатура пролетариата далека была от таких нюансов. Она была озабочена исполнением поступающих сверху директив и своими амбициями. В итоге сельскохозяйственное производство стало управляться абсолютно не компетентными людьми, безответственно и безрассудно исполняющими указания верхов.
Именно из этой категории «управленцев» и такого «опыта» управления сформировался в дальнейшем командно-бюрократический аппарат государства - так называемая «номенклатура». Другого быть не могло, ибо выбора не было.
На основе номенклатуры был создан механизм тоталитарного управления, по сути, обслуживающий оказавшуюся у абсолютной власти корпоративную группу глубоко законспирированных людей. И провозглашенная в 1936 г. Конституция СССР, якобы закрепившая построение социалистического государства, была чисто политическим актом дезинформации. Актом, без должных социальной и экономической концепций структурно-институционального построения государства. Концепций, отражающих экономические реалии своего времени.
В основу складывающихся новых экономических отношений и функционирования государственных структур было положено марксистско-ленинское «учение» о производственных отношениях в социуме.
Это учение предопределяло корпоративность экономики и сводилось в стране к двум ленинским аксиомам – «политика не может не иметь первенства над экономикой» и «политика есть концентрированное выражение экономики».
Такая противоречивая «теоретическая» основа экономической базы построения социализма привела к развалу хозяйственного механизма страны. Этому развалу способствовал и тоталитарный режим, подчинивший экономику военно-промышленным целям. Перекос хозяйствования в сторону военно-промышленных задач был обусловлен и продиктован набиравшей обороты «холодной войной» между капитализмом и коммунизмом. Вследствие этого перекоса резко усилилось разрушение инфраструктуры возобновляемого природопользования. По мнению писателя, акад. С.П. Залыгина: «... планета Земля гибнет. Едва ли не первыми погибнут те страны, которые еще недавно составляли Социалистический Союз и среди них бывшая социалистическая, а ныне перестроечная Россия» (М. Фешбах «Экоцид в СССР», Москва, 1992, предисловие к русскому изданию). О таком положении убедительно свидетельствуют и ежегодные государственные доклады о состоянии окружающей природной среды Российской Федерации.
Сельскохозяйственные, водные и лесные отрасли жизнеобеспечения превратились в средства безудержного потребления природных ресурсов. И эта тенденция прослеживается в планетарном масштабе, о чем свидетельствуют материалы Конференций ООН «Рио-92», «Рио + 10».
Обратимся к «теоретическим» работам, обосновывавшим экономическую систему социализма в нашей стране. Прежде всего, следует назвать работы И.В. Сталина «Вопросы ленинизма» и «Экономические проблемы социализма в СССР». Первая работа издавалась с 1924 г. по 1947 г. одиннадцать раз, а вторая - в 1952 г.
Книга Н.А. Вознесенского «Военная экономика СССР в период Отечественной войны» (1947 г.) получила Сталинскую премию в 1948 г. Вознесенский был Председателем Госплана с 1937 по 1947 г. и впоследствии расстрелян «как враг народа». Все эти книги больше вводили в заблуждение, чем ориентировали на решения экономических задач реального времени. Отметим, что Госплан был в стране главным инструментом реализации экономических концепций. Концепций, по которым в стране отсутствовали адекватные обобщения или теоретические предпосылки.
Только, после смерти И.В. Сталина, в 1954 г. вышел многострадальный учебник по политической экономии социализма под редакцией П.Г. Шепилова. То есть, строительство «социализма» шло, а вот учебника по экономике социализма и ее теории не существовало. На первый взгляд, положение парадоксально.
О парадоксальности свидетельствуют советские экономические реалии 50-х гг. - реалии плановой корпоративной экономики. Благодаря ей Советский Союз выходит на мировую арену как страна с мощным военно-политическим потенциалом. Но какой ценой? Ценой глобального разрушения базовых экономических основ социума как системы сотворчества человека с природой, с окружающей его средой. Системы, обеспечивающей преемственность между поколениями.
Этот экскурс в недавнюю историю иллюстрирует объективность существования экономических укладов, которые могут иметь научно-теоретическую трактовку, а могут и не иметь. С другой стороны, экономика, независимо от тех или иных ее трактовок, как система обеспечения жизнедеятельности семьи, страны, мирового сообщества - это объективное, социальное явление реальности.
Явление, первородным и первичным структурным элементом которого следует назвать семейную ячейку социума и систему ее отношений к природе и к труду.
Такой подход к решению экономических проблем, учитывающий человеческий и природный факторы, существенно отличается от подходов А. Смита, Д. Рикардо, Ф. Энгельса, К. Маркса, В.И. Ленина и сложившихся понятий об экономике. Ограниченность таких теорий и представлений в первую очередь связана с тем, что экономические процессы рассматриваются в них как выражение только производственных отношений, по которым и выстраиваются институты управления социумом. Такие институты, по своей сущности, не в состоянии отражать реальные нужды социума и поэтому рано или поздно приводят к напряженностям, конфликтам и революциям. И это закончится только тогда, когда реальная экономика будет выражать как социальные нужды, так и возможности природной среды. Поэтому требуются экономические институты и другие государственные структуры с более широкими функциональными возможностями.
Следует подчеркнуть и то, что ставшие у вершин власти строители нового государства изощренно паразитировали на христианских тезисах о братстве и равенстве. Происходило искажение и умышленное замалчивание содержания ключевых понятий социализма, проистекших из христианства. А именно - равенства всех перед Богом и братства всех людей во Христе. Таким путем дискредитировались и эти категории бытия, и социализм, и христианство в це-лом. Такое паразитирование свидетельство того, что власти были озабочены задачами, далекими от построения социализма.
Государственная идеологическая машина заменяла Бога вождями и кумирами - Марксом, Энгельсом, Лениным, Сталиным, всевозможными «верными ленинцами». Только востребовав безответственную, необразованную, а затем ложно ориентированную часть социума с помощью лозунга «Кто был ничем, тот станет всем», корпоративная власть могла продержаться такое длительное время. Продержаться, паразитируя на огромных природных ресурсах страны и на доверчивом, доброжелательном характере (менталитете) социума, жившего по идеологии «вся власть от Бога».
О подмене и смещении общечеловеческих ценностей свидетельствует графа о социальном происхождении в анкете, которую обязан был заполнять каждый взрослый член общества. Из рабочих – значит, более благонадежный и можно ставить на руководящую должность. Уровень квалификации не играл решающей роли, ибо кадры подбирались по политическим, а не по деловым качествам. Таковой, изначально, была установка центральных органов правящей партии. Партии, как выражались ее создатели, нового типа.
Однако реальные, а не политические требования производства вынудили ввести в стране институт главных специалистов, (главные инженеры, ученые-агрономы). На начальных этапах эта категория руководителей могла быть даже беспартийной. Но начальником мог стать только член партии большевиков и последнее слово в принятии даже чисто технических решений было за ним.
В таком подходе к управлению (властвованию) кроется одна из причин одностороннего и милитаристского развития промышленности страны. Непомерно развивался военно-промышленный комплекс, и игнорировались нужды быта трудящегося, того же пролетария. В итоге не было нормального жилья, хороших автомобилей, телевизоров, холодильников, стиральных машин и т.п. И это притом, что и в этой сфере в стране объективно были все возможности прогресса.
Талантливых и инициативных людей России не занимать. А что можно было ожидать от власти, которая в короткий исторический срок завладела несметными материальными ресурсами огромной империи? Ресурсами, которые были созданы, с одной стороны, Природой, Богом, а с другой - предыдущими поколениями. Но никак не теми, кто пришел к власти, да еще с призывом «разрушать все до основания», чтобы строить на абстракциях марксизма-ленинизма «новый мир». Здравый смысл, совесть как регламентирующие факторы Бытия были заменены революционной необходимостью, партийным долгом построения коммунизма.
Никому не позволено и не дано разрушать творения Природы. Но отобрать и присвоить революционным путем или другими «узаконенными» способами, а по сути украсть, ограбить вполне доступно. Особенно прикрываясь вычурным научным термином «реквизировать во имя ...» с последующей трансформацией термина в «есть мнение, что это надо…»
Какое же социалистическое общество могло возникнуть на таком фундаменте? На фундаменте украденных ценностей да еще замешенном на крови гражданской войны? Отсутствовали даже элементарные концепции или теории экономических отношений. Предложенные камуфляжные формулы типа «развитого социализма» или поэтапного вхождения в «коммунизм» ни к чему, кроме разрухи, привести не могли. Не могли помочь и лозунги «обеспечить все возрастающие материальные и духовные потребности народа», «экономика должна быть экономной». Для их обеспечения не было никаких реальных возможностей и предпосылок до предела милитаризированной экономики страны.
Г.В. Плеханов в своих теоретических спорах с народовольцами о перспективах социализма в России, еще в 80-е гг. XIX века писал: «Нельзя исключить возможности при определенных исторических условиях прихода к власти в России социалистов. Учитывая невероятный уровень невежества основной массы населения России, не понимающей задач социалистической революции, социалисты будут вынуждены насильственными методами вести эту массу к своим целям. В результате может родиться формация, напоминающая общественное устройство типа досредневекового перуанского коммунизма. Однако, принимая во внимание быстрое распространение европейского просвещения, такое положение на Востоке Европы в XX веке долго сохраниться не сможет».
В какой-то степени предсказания Г.В. Плеханова подтвердились событиями, разразившимися на территории Российской империи в XX веке. Но причина такого соответствия совсем не в его барских, претензионных оценках «о невежестве основной массы населения России» и роли «просвещенного Запада». Причина заблуждений всех такого рода философствующих теоретиков-спасителей от упомянутых А. Смита, Д. Рикардо, Маркса, Ленина и до современных - в узости и однобокости трактовок проблемы. Трактовок, по сути отражающих паразитирование на несовершенствах социального обустройства и на труде труженика, создающего хлеб насущный.
Такое положение закономерно, ибо экономика есть отражение объективных процессов товарных взаимоотношений, а не философских или других наукообразных абстракций. И как называть экономику плановой или рыночной не играет принципиальной роли. Ибо и план, и рынок есть необходимые и естественные атрибуты бытия. Экономика в первую очередь есть средство хозяйствования и решения задач жизнеобеспечения социума, независимо от его политических трактовок, от капитализма, социализма и персонификации власти.
План и рынок - это два постоянно действующие механизма и способа функционирования любой экономики. Поэтому вопросы выбора рыночной или плановой экономики находятся в плоскости формальных изысков, теоретических упражнений, а больше всего - политических спекуляций. Элементы плановых подходов обязательно присутствуют в рыночных отношениях, как и рынок участвует в плановых процессах жизнеобеспечения. И не может быть принципиально никакой не рыночной экономики, если в ней задействованы как промежуточный элемент товарообмена деньги.
Примеры отлаженной экономики нам показывают сообщества биосферы. Муравейник или пчелиный улей - яркие свидетельства рационального использования природных ресурсов и эффективности деятельности в интересах жизнеобеспечения.
Могут сказать, сравнили человека с муравьем! Думаем, что кризисная обстановка на планете, рано или поздно, но заставит человека брать пример с тех же муравьев, если он намерен выжить. Великий естествоиспытатель Жан Батист Ламарк в конце первой четверти ХIХ века писал: «Человек из-за своего эгоизма и страсти к наслаждениям изуродует природу, в которой он живет, го-товя гибель себе и себе подобным».
И что есть деньги? Деньги - одно из величайших изобретений человечества, сравнимое с изобретением колеса. Но как всякое явление такого масштаба оно требует деликатнейшего отношения при применении. Поэтому пользоваться им необходимо весьма и весьма ответственно. Ведь и примитивным топором можно наколоть дров, а можно и зарубить человека.
Необходимо исходить из того, что экономика как феномен бытия - есть явление объективное, не зависящее от политических ориентиров и даже от денег.
Эти факторы могут только способствовать или тормозить те или иные экономические процессы. Сами же процессы есть выражение отношений между товарными потоками и потребностями человека в конкретных этико-экологических условиях. Человека, не среднестатистического, безликого представителя социума, а личности, неоднозначно воспринимающей и живущей в весьма разнородной среде обитания. Именно такой социум обязана обслуживать экономическая наука, воплощенная в институты и структуры государственного обустройства. Модели здесь контрпродуктивны и их практическое использование противопоказано.
Роль финансов и денег в современном обществе огромна. В настоящее время они «затмевают» все другие ценности. Долгие годы в головы людей внедрялась преступная по своей сути формула функционирования экономики «деньги-товар-деньги». Формула, оправдывающая узаконенное воровство, начиная с так называемого первоначального накопления капитала и заканчивая искаженными оценками труда. Преступную сущность сложившейся кредитно-банковской системы ярко иллюстрирует «банковский бум» перестроечной России своей непомерной роскошью на фоне окружающей нищеты. До сих пор зарплата банковского служащего в десятки, сотни раз превышает доходы тех, кто производит ресурсы жизнеобеспечения.
Образование. Если считать продуктом профессионального образования - компетентность, а культурой - вековые традиции, то современная Россия, как и весь мир, - это общество малообразованных и бескультурных людей. Вместо образования имеем людей, получивших набор информации, расчлененной по учебным дисциплинам - философия, физика, химия, математика, история и т.д. Представители таких полузнаний - это современные рафинированные магистры, кандидаты и доктора наук - философских, исторических, физико-математических, экономических, технических, медицинских, педагогических, искусствоведения, географических и т.д. Но именно эти люди, подчас не имеющие практических навыков в реальной жизни, ограниченные дисциплинарными понятиями об окружающем мире, «зомбированные» своими «научными достижениями», берутся учить других как жить. В итоге получается замкнутый порочный круг. Круг некомпетентности, порождающий сам себя.
Как метко заметил о. Павел Флоренский: «Не наукой, а науками и даже не науками, а дисциплинами занято человечество. Случайные вопросы, как внушенное представление выдается сознанием и порабощенное своими же порождениями, оно теряет связь со всем миром. Специализация, моноидеизм - губительная болезнь века, требующая себе больше жертв, нежели чума, холера и моровая язва».
А вот что пишет о болезни века И.Л. Солоневич в своей монографии «Народная монархия». Он образно и тонко замечает, что если вы хотите прочесть что-либо разумное и о России, и о Европе, то вы должны обратиться не к профессиональным историкам, социологам, а к людям любой иной профессии. К таким, как: «химик Менделеев, математик Шпенглер, писатель Л. Толстой, поэт М. Лермонтов, путаный человек В. Розанов, начальник охранного отделения П. Дурново, миллионер барон Врангель (отец быв. главнокомандующего Белой Армией), м-р Буллит (быв. американский посол в Москве) и всякие такие люди, более или менее случайно взявшиеся за общественно-политические темы, пишут умные вещи о прошлом и дают более или менее правильные прогнозы будущего. Разница между профессорами общественных наук и всеми этими, случайно пишущими людьми, заключается в том, что профессора знают только теории и только цитаты. Остальные люди знают действительность и знают жизнь. Два миллионера - один русский и другой американский - Врангель и Буллит, - написали о русском народе книги, которые более умны, чем вся наша гуманитарно-общественно-социальная литература вместе взятая». Или сошлемся на Ф. Энгельса, который говорит, что об истории французского общества узнал больше из «Человеческой комедии» Оноре де-Бальзака, чем из книг всех специалистов - историков, экономистов, статистиков этого периода вместе взятых (К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч. 2 изд., т. 37, стр.36).
С приведенными оценками трудно не согласиться. Ключ к их пониманию дает крупнейший историк Западной Европы профессор Виппер в своей книге: «Мы ведь никто и никогда не занимались исследованием относящихся сюда вопросов, у нас нет описания национальной жизни, национального творчества, у нас нет материала для сравнений и заключений. Наши диалектические, платоновские и другие методы, которыми мы до сих пор орудовали, - богословская схоластика и больше ничего» (Круговорот Истории. - Москва-Берлин. 1923, стр.75). Со стороны практики ему вторит Гьяльмар Шахт, бывший председатель Рейхсбанка Германии, финансовый маг и кудесник, по отзывам современников. Своей книгой «Меhr Kapital, mehr Arbeit, mehr Geld» он доказывает тезис о том, что никакие политико-экономические теории, ни в коем случае, не должны применяться ни к какой стране. Ни к чему, кроме разорения, они привести не могут. Нужно знание живой хозяйственной жизни и нужен здравый смысл и чутье - Fingerspidzengefuhl. Г. Шахт не только знал хозяйственную жизнь своей страны, но и организовывал ее.
Приведенные оценки относятся к началу и середине прошедшего века. Века с жертвами во много крат превысившими жертвы от чумы, холеры и моровой язвы, о чем писал о. Павел Флоренский. Века, оценившего научно-технический прогресс и достижения культуры двумя мировыми войнами и еще более губительной «холодной». Войн с огромными жертвами, с безжалостной эксплуатацией природных ресурсов, насилием над биосферой.
По большому счету, разрушены многовековые уклады человеческих сообществ, родовых и национальных взаимоотношений как гарантов благополучия социумов. Милитаризация бытия оторвала человека от источника нравственности - труда на Земле. Поместила его в города и мегаполисы, разрушающие непосредственную связь человека с живой, материнской природой. Человек, за возможность безудержного и неограниченного потребления, превратился в раба сотворенных им же ложных ценностей. А сокращение сельскохозяйственной деятельности, замена естественных продуктов различными суррогатами оценивается им как величайшее достижение цивилизации. В результате этих «достижений», из-за неоправданного потребления природных ресурсов, человек превратился в преступника перед будущими поколениями и перед самим собой.
В рамках ООН была провозглашена декларация свобод и прав человека. Ее следует рассматривать как выражение «либеральной идеи». Но следует поставить и вопрос - свобод от чего? Как образно по этому поводу заметил на Рождественских чтениях 2000 г. Владыка Кирилл - «свобод от греха!» О каких правах и свободах можно говорить, если так называемый научно-технический прогресс освободил себя от обязанностей. По определению, нельзя обеспечить права человека без императива его обязанностей. Обязанностей каждого перед всем живущим на Земле.
Обязанности человека - вот тот, пока отсутствующий, но краеугольный камень построения семьи, нации, государства, мирового сообщества. Во взаимоотношениях на первом месте должно стать «чем можно помочь ближнему», а не паразитирующее «что можно получить от него». Необходимо всю систему ценностей, мораль-нравственность-миропонимание как предмет забот государственности поставить в свое естественное состояние. Состояние, в котором базовой основой являются обязанности.
Права же должны проистекать из обязанностей, а не наоборот, как это является миру в настоящем. И в этом главный предмет безопасности любого государства и мирового сообщества в целом.
Вернемся к анализу вопроса: почему не идут реформы в России? Как заметил профессор Н.Ф. Реймерс: «Нас погубит некомпетентность». Инженерно-техническая, а в целом вся профессиональная составляющая современного общества, далека от требуемого уровня квалификации и компетентности. В России во время Гражданской войны и после нее профессиональная элита общества, интеллигенция оказалась или уничтоженной или в эмиграции. Освободившиеся социальные ниши, в лучшем случае, заполнялись рабфаковцами. По сути, шекспировская «нить времен» была разорвана. Интересное было время. Если вас хотели оскорбить, то говорили: «Тоже интеллигент нашелся!” Такая смена ориентиров социального развития лишний раз свидетельствует о ложности фундамента «либеральной идеи».
В результате непрофессионального ведения сельского хозяйства, в 1954 г., как уже отмечалось, в стране было собрано зерновых меньше, чем в 1913 г. И это при 50% сельском населении. Встал вопрос о введении карточной системы на хлеб и хлебопродукты. В свободной продаже муки не было. По всей стране, за исключением трех городов - Москвы, Ленинграда и Киева, хлеб выпекался одного сорта - серый. Начались закупки зерна за рубежом. И это притом, что страна располагала самым большим зерновым полем в мире и черноземами, качества и количества которых нет нигде на Земле. Причина низкой урожайности - отсутствие должной компетентности и культуры производства зерна.
Аналогичная ситуация сложилась и в промышленности, только здесь, за счет интенсификации и милитаризации, страна стала производить огромное количество металла, химических продуктов, электроэнергии, добывать нефти и газа. Качество же выпускаемой продукции оставалось низким, а энергозатраты на единицу продукции превышали и порой значительно среднемировой уровень. Производство характеризовалось высокой аварийностью и низкой производительностью труда. Особенно по сравнению с США, Европой и Японией. Более того, наиболее тяжелые трудоемкие виды работ выполнялись заключенными или спецпереселенцами. По сути, это был рабовладельческий труд. Но не менее жестокой была эксплуатация и «свободного» труженика, не заключенного. Это достигалось повсеместной установкой так называемого лимита на фонд заработной платы. Во все эти годы доля заработной платы во внутреннем валовом продукте была предельно мала.
Вот какие цифры дает журнал «Охрана труда и социальное страхование» № 10, 1990 г. стр.1: «В развитых капиталистических странах из каждого заработанного доллара рабочему оставляется 72-75 центов, а в СССР из заработанного рубля - только 8 копеек».
О соблюдении принципа или закона экономии «живого труда», говорил еще К. Маркс в «Капитале». Однако уважительного отношения к этому этическому нормативу в стране не было ни в советское время, ни тем более сегодня, когда ширится паразитирование на этом живом труде. При прежней власти у трудящегося человека деньги отбирались для раскручивания военной промышленности и поддержания так называемых революционно-освободительных движений за границами Союза. Сегодня заработанное отбирается для перевода на личные счета в иностранные банки, для строительства личных загородных дворцов, безудержно роскошных квартир в престижных городских новостройках, приобретения роскошных автомобилей, на шикарные вояжи по заграницам. Несоизмеримость этой роскоши со средним уровнем доходов трудящихся создает еще большую социальную напряженность в обществе, чем было раньше - при милитаризации и декларативной советской власти. Напряженность создает не само появление очень богатых людей, а отношение большинства этих людей к малоимущим, к тем, кто непосредственно создает ресурсы жизнеобеспечения и реальные богатства страны.
Появление же финансовых олигархов, «новых русских» - это открытый вызов тому менталитету, который раньше ассоциировался с понятием «русской души» и еще остается на всем постсоветском пространстве. Умелые и талантливые предприниматели нужны социуму. Но каждый обязан знать, понимать простую истину и следовать ей: на личные нужды он имеет право тратить не больше стоимости своего труда. И ориентир этой стоимости - средняя зарплата производящего первичные ресурсы жизнеобеспечения.
Павел Михайлович Третьяков на вопрос, что это он так рядится (торгуется), приобретая очередную картину для художественной Галереи, ответил: «Как же мне не рядиться, ведь это деньги моих ткачей». Пора бы всем понять, что деньги у так называемых богатых людей это далеко не их деньги. Это следствие несовершенства социальных механизмов, регулирующих взаимоотношения. И если богатые не желают, чтобы деньги у них отобрали, то необходимо вести скромный образ жизни, украшающий человека, как творца и созидателя, человека разумного.
В основе сложившихся взаимоотношений в социуме «живой труд» унижен. Поэтому отсутствует должное уважение к человеку труда, что является одной из величайших трагедий нашей страны. Государственная машина всяческими ухищрениями стремится обесценить труд создающего первичный ресурс жизнеобеспечения. Малый заработок труженика-кормильца социума только дискредитирует его труд, неявно являясь причиной многих бед страны, включая и высокую смертность. Такое противоестественное соотношение труда и капитала разрушает семью, порождает пьянство, разврат, криминализацию социума.
Закон «экономии живого труда» был исследован еще до К. Маркса французскими и английскими экономическими школами в XVI-XVII веках. Примером успешного следования ему можно назвать Японию, как страну с самой высокой продолжительностью жизни работоспособного специалиста-профессионала.
И надо отдать должное и низко склонить голову перед российским многотерпеливым тружеником, как на селе, так и в городе, несущем на себе все бремя некомпетентности властей.
В России были, есть и будут честные добросовестные и глубоко порядочные люди. К сожалению, государственность страны, ее власть пока устроены так, что потенциал этих людей был и остается не востребованным. Исключением может служить разве Великая Отечественная война, в которой, вопреки «мудрому руководству» и только благодаря самоотверженности людей на фронтах и в тылу страна победила.
Такая государственность в стране ничем другим как кризисом закончиться не могла, и он созревал. Для одного из авторов первым сигналом такого непредсказуемого будущего послужило высказывание его учителя и старшего товарища Владимира Николаевича Рыбальского. Дружба с ним продолжалась 40 лет, до самой его кончины. В 1960-70-е годы В.Н. Рыбальский был управляющим трестом Дальэлектромонтаж. Сам сирота (родители его погибли в Гражданскую войну), он прошел горнило индустриализации, награжден был многими и самыми высокими правительственными наградами.
В.Н. Рыбальский был членом Правительственной Комиссии по принятию в эксплуатацию Усть-Каменогорского обогатительного комбината. Ввод Усть-Каменогорского комбината во многом определял развитие атомной промышленности в нашей стране. Поэтому состав Комиссии утверждал лично Сталин.
В.Н. Рыбальский - умелый организатор производства, грамотный инженер, кристально честный человек, прекрасный семьянин, глубоко культурный человек. Он был моим надежным товарищем и соратником на протяжении всех лет нашей дружбы и сотрудничества.
И вот, возвратившись в 1964 г. из очередной командировки в Москву, он приглашает меня, как своего заместителя по вопросам военно-промышленного комплекса, чтобы обсудить текущие дела. Когда я уже собрался уходить, он с какой то глубокой грустью на прощанье сказал: «А знаешь, ведь это все развалится. Да, все и страна в том числе!» Как, не понял я, а партия? И партия тоже, добавил он.
По молодости осознать тогда эти оценки было не под силу. Только много времени спустя, стало понятно, что уже тогда на большой скорости страна катилась к 90-м, кризисным годам, смутному времени. Конечно, негативные явления накапливались не везде одинаково, но общие черты кризиса системы общежития к концу 80-х годов уже были ярко выражены.
Доминировал двойной, а то и тройной стандарт во взаимоотношениях людей. Честный труженик подвергался общественному остракизму, значительная часть сообщества отвергала честность и порядочность как фактор жизнеобустройства и выталкивала носителей этих ипостасей из своей среды как инородное тело. Довольно широко укрепилось мнение, что если человек живет на заработную плату, то это неполноценный член общества. Расхожей стала злая шутка: «Чтоб ты жил на одну зарплату!» Ее адресовали тому, кому хотели пожелать плохого.
И такое положение закономерно. Ведь происходил по существу геноцид по отношению к человеку-созидающему. Система социальных отношений устойчиво настраивалась на паразитирование и разрушение вековых традиций и устоев. У кормила государственной власти последовательно становились те, кто раскулачивал, расстреливал, чьими руками творились репрессии, кто отсиживался во время войны в тылу и в различного толка теплых гнездах-кормушках. Широкомасштабно шла кампания по дискредитации созидательного труда - в обществе устойчиво укрепился тезис: «где бы ни работать, лишь бы не работать», «работа не волк, в лес не убежит» и т.д. и т.п.
Любая инициатива, направленная на изменение сложившегося миропорядка, безжалостно пресекалась. Насаждалась разрушающая идеология – «Я начальник - ты дурак, ты начальник - я дурак». Стало нормой, своего рода социальным законом - «Инициатива обязательно наказуема!» Сложившаяся паразитирующая власть номенклатуры и соответствующие социальные отношения противостояли любым переменам. Но изменения такого положения объективно были предрешены. Паразитирование и вся тяжесть поддержания государства в состоянии функционирования ложились на плечи честного труженика. Но так бесконечно продолжаться не могло.
В России дошло до того, что, ссылаясь на «исторический опыт», в системе СМИ на полном серьезе и на государственном уровне утверждается, будто без коррупции государство функционировать не может! Налицо открытая попытка легализации государственной преступности, свидетельство продолжающегося разрушения структур государственности как институтов жизнеобеспечения.
Плачевное состояние советского социума образно показано нашим современником, писателем В.П. Астафьевым в книге «Печальный детектив». К словам «обозначенные декларированные ценности, что общество наше самое демократическое и человеколюбивое в мире, самое бесклассовое и гуманное», он добавляет, что общество «тем не менее, четко делится на классы и сословия, то есть имеются у нас низшие и высшие, привилегированные (номенклатура) и отверженные (все остальные), работающие и пользующиеся чужим трудом, руководящие и подчиненные».
На примере героини Евстафии Гашиной писатель иллюстрирует свойства системы в плане самоорганизации и самовоспроизводства, ее безысходность. «...Единажды, назначили Гашину председателем .....(номенклатура). А она к той поре совсем разучилась работать, да и не хотела. И ее держали на должностях, где можно и нужно много говорить, учить, советовать, но при этом ничего не делать».
Такая характеристика подойдет почти ко всем 18 млн. номенклатуры руководящих кадров бывшего Советского Союза. И естественно, номенклатура «положит живот свой», чтобы не допустить перемен, угрожающих ей потерей своих кормушек. По сути, эти процессы сейчас и происходят. И в этом сопротивлении основная причина творимых номенклатурой всевозможных безобразий, умело ею списываемых на издержки реформ.
И сколько бы бед такие управители не натворили, до чего бы не довели и деревню и город, пока реальная власть у них в руках, они всегда будут «правы», поскольку не работают, а только говорят «идеологически правильные» речи. Во времена Советского Союза о «строительстве коммунизма», а сейчас «о вхождении в демократию и рынок».
Ярким примером такого паразитирования могут служить ситуации с замораживанием систем отопления зимами 2001-2003 гг. Опыт одного из авторов как профессионала, проработавшего более 30 лет в Сибири и районах Крайнего Севера, позволяет с достоверностью утверждать, что не морозы выводят из строя действующие системы отопления. Выводят их из строя элементарная некомпетентность, преступная безответственность и корыстное использование бюджетных денег. Именно они являются одними из основных причин, которые тормозят реформы в нашей стране.
Главная
1. Этический аспект
2. Научный аспект
3. Вода (Байкал – Ангара)
4. Электрическая энергия: благо и опасность
5. Роль нормативных документов в жизни индивидуума
6. Аварии и катастрофы как система методологических ошибок
7. Чернобыль. Могло ли не быть катастрофы?
8. Город как среда обитания
9. Феномен строительства
10. Работа с проектом
11. С думой о потомках
12. Менеджмент, или текущий экономический аспект
13. Конверсия космонавтики для задач экологии и устойчивого развития
14. Куда несет судьба Россию и мир?
15. Почему не идут реформы в России?
16. Природопользование и институциональная экономика
